Российская традиция расчеловечивания и разжигания ненависти к украинцам началась задолго до военной агрессии, развязанной против Украины в 2014 году. На самом деле факты из истории Российской империи и внешняя политика РФ последних лет говорят о том, что Россия никогда не допускала существования суверенной Украины.

С момента обретения Украиной независимости в 1991 году российская пропагандистская машина систематически обесценивала, высмеивала, маргинализировала украинский суверенитет и навязывала миру исторические мифы об Украине. Вот шесть ключевых нарративов Кремля, направленных на подрыв независимости Украины и оправдание военного вторжения в Украину.

Нарратив №1: «Украина — несостоявшееся государство, которого не существовало до создания СССР».

Одним из примеров такого нарратива является статья Тимофея Сергейцева «Что Россия должна сделать с Украиной», опубликованная российским государственным информационным агентством «РИА Новости». В тексте делается попытка доказать, что Украина не имеет права на существование как суверенное государство и поэтому должна быть интегрирована в Россию. Тот же нарратив прослеживается в статье Владимира Путина «Об историческом единстве русских и украинцев», где Украина и Россия изображаются как «один народ, единое целое», а Владимир Ленин преподносится как «основатель Украины».

Называя себя «правопреемником СССР» и в то же время подчеркивая мессианскую роль Советского Союза, который «дал украинцам их государственность», Россия пытается избежать ответственности за преступления советского режима против народа Украины. К числу таких преступлений следует отнести Голодомор (1932-1933 гг.), депортацию крымских татар (1944 г.), репрессии против украинской интеллигенции, которые вылились в феномен «расстрелянного возрождения».

Нарратив №2: «Украина — не суверенное государство, а финансируемый Западом «антироссийский проект» по дестабилизации России».

Вот пример того, как российская пропаганда подает этот нарратив: «Незалежная эволюционировала к 2014-му и посейчас до стадии «Украина – это антиРоссия». То есть все, что творится сейчас на Украине, надо применять к России с приставкой «анти». То есть с точностью до наоборот. И происходящее на Украине могло бы твориться и в России, если бы мы пошли по одному с ними пути». («Комсомольская правда», 11.09.2021)

Это утверждение подразумевает, что Россия рассматривает демократические процессы в Украине как прямую угрозу своему авторитарному режиму: «Украина — предостережение для России, координаты опасности. Прежде всего, той, которая есть у нас внутри страны, а уже потом — в какой-то степени угроза внешняя, не столько для России, сколько для русских».

Нарратив №3: «украинский язык — это искусственно созданный под польским влиянием диалект русского языка».

Заявления о якобы «неполноценности украинского языка» — классика жанра; их можно найти еще в XVIII веке в работах Михаила Ломоносова (который полагал, что из-за господства Польши в Западной Украине «малороссийский диалект» смешался с польским языком и «испортился»), а также далее в российских имперских указах, запрещавших украинский язык.

По оценке украинского лингвиста Константина Тищенко, украинский язык имеет 84% общего словарного запаса с белорусским языком, 70% с польским, 68% со словацким и только 62% с русским. Таким образом, украинский имеет больше общего с более западными славянскими языками, чем с русским, который принадлежит к группе восточнославянских языков.

Политика лингвицида началась еще во времена Российской империи. Она трансформировалась в политику маргинализации языка в Советском Союзе, где украинский зачастую изображался как язык неграмотных крестьян. Советская пропаганда также подчеркивала «сельский» характер украинского языка для «недалеких людей», при этом описывая русский как язык правящих элит и интеллектуалов. Позднее российские пропагандисты стали называть украинский язык «фальшивым» и «искусственным» и обвинять украинское правительство в «насильственной украинизации».

По указке Кремля пророссийские политики в Украине в течение многих лет продвигали манипулятивный постулат о том, что Украина является «двуязычной страной», а языковой вопрос нужно «убрать с повестки дня», потому что существуют более важные «реальные экономические и политические проблемы». Тем не менее это не помешало Кремлю использовать русский язык и «притеснение русскоязычного населения» в качестве формального предлога для войны против Украины.

Нарратив №4: «Украина — одно из самых коррумпированных государств в мире, поэтому она никогда не будет готова к членству в ЕС. Там даже западное оружие воруют и продают в Россию».

Несмотря на то, что по данным Transparency International по состоянию на 2021 год рейтинг России в индексе восприятия коррупции (29) хуже, чем у Украины (32), российская пропаганда продвигает нарратив о том, что Украина «слишком бедная и коррумпированная», чтобы войти в состав ЕС.

Тезисы об «украинской коррупции» до сих пор используются для распространения российской дезинформации о том, что Вооруженные силы Украины якобы «контрабандой» переправляют западное оружие в Россию или «продают» России гаубицы CAESAR. И хотя Министерство обороны Франции опровергло какие-либо случаи контрабанды, российская пропаганда продолжает использовать подобные фейки, чтобы вынудить западные страны ограничить или прекратить поставки оружия и, тем самым, отсрочить возможное контрнаступление украинской армии.

Нарратив о «коррумпированной Украине» тесно связан с нашим следующим, пятым, нарративом…

Нарратив №5: «украинское правительство не самостоятельное и просто следует указаниям западных лидеров».

Здесь демонический Запад управляет Украиной как «марионеткой» и использует ее в качестве плацдарма для ослабления или разрушения России.

Этот нарратив является логическим продолжением «нарратива о внешнем управлении» в Украине. Путин в своей статье иллюстрирует эту идею, изображая Украину как «квазигосударство» без «какой-либо исторической основы», созданное в политических целях «как инструмент соперничества между европейскими государствами». Это классический пример того, как Кремль пытался формировать восприятие Украины международным сообществом не как субъектного и суверенного актора международных отношений, а как объекта, который, следовательно, должен быть «освобожден» и возвращен под контроль России. И наконец…

Нарратив №6: «Украина должна быть денацифицирована за ущемление прав русскоязычного населения, а затем интегрирована в Россию».

По логике уже упомянутой статьи «Что Россия должна сделать с Украиной» России не нужна «нацистская, бандеровская Украина, враг России и инструмент Запада по уничтожению России».

Поэтому в тексте предлагается «денацифицировать» Украину и лишить ее суверенитета: «Денацифицирующее государство — Россия — не может исходить в отношении денацификации из либерального подхода. Идеология денацификатора не может оспариваться виновной стороной, подвергаемой денацификации». Подразумевается, что каждое украинское правительство будет рассматриваться Россией как «нацистское» и единственный приемлемый путь для Украины — это ликвидация ее независимости.

Все эти нарративы систематически используются с 2014 года. К ним до сих пор прибегают для разжигания ненависти к Украине и украинцам в российском обществе, повышения внутренней толерантности к войне и насилию. Таким образом создается альтернативная реальность, в которой Россия «защищается от западной агрессии», а не совершает геноцид против украинского народа.

Чтобы оправдать свое вторжение, Кремль подменяет настоящую Украину симулякром, состоящим из карикатурных образов, национальных стереотипов и фейков. Многие россияне верят в это и соглашаются с идеей о том, что война с Украиной была «неизбежной».

В результате в российском общественном дискурсе господствует осуждение Украины за «провоцирование России», а война России против Украины рассматривается как «исправление истории». Эту позицию разделяет и жестокий сирийский диктатор Башар Асад, один из самых ярых союзников Путина.