Фон, на котором разворачиваются события

Россия начала полномасштабное вторжение в Украину 24 февраля 2022 года и использует неудачный эвфемизм для обозначения войны, называя ее «специальной военной операцией», в попытке одурачить мир и манипулировать всеми. На самом деле, это настоящая война. С 2014 года Россия незаконно аннексировала Крымский полуостров и развязала войну на территории украинского Донбасса.

Россия нарушает нормы международного права, территориальный суверенитет и целостность Украины. Украина предпринимает действия по самообороне, предусмотренные Уставом ООН. Ведя эту захватническую войну, Россия продвигает свои империалистические цели. Теперь Россия отвергает существование Украины как государства, что она сама признала в декабре 1991 года после распада Советского Союза на независимые государства.

Война и переговоры

Российское руководство совместило полномасштабную агрессивную войну против Украины с потоком сообщений, которые, на первый взгляд, звучат как мирные предложения. Но при внимательном анализе они представляют собой не что иное, как требования к Украине сдаться и отказаться от большей части своей территории. Кратко о российском заявлении: «Посмотрите, какие мы миролюбивые, хотим прекратить войну, но нацисты в Киеве хотят воевать».

Это классическая попытка психологической войны чтобы: (1) манипулировать украинцами и снизить их боевой дух, (2) попытаться быстро набрать очки доброй воли на международном уровне и (3) расколоть европейскую общественность призывами к традиционным движениям за мир или к деловым кругам, желающим сотрудничать с Россией в иллюзии «возвращения к нормальной жизни».

При более внимательном рассмотрении и знании российской стратегии получается классический прием: вы создаете проблему, а затем ожидаете вознаграждения за предложение ее решить, навязывая решение на своих условиях.

Волнообразные московские кампании

Прокремлевские и российские подконтрольные государству СМИ были максимально вовлечены в распространение посыла о миролюбивой России еще до ее полномасштабного вторжения в Украину 24 февраля 2022 года.

В декабре 2021 года Москва попыталась приукрасить очевидную угрозу беспрецедентного наращивания военной силы и техники вдоль границ Украины предложением подписать Договор о гарантиях безопасности и Соглашение о мерах по обеспечению безопасности Российской Федерации. Эти российские проекты предложений сводились к де-факто откату НАТО к границам 1990-х годов, прекращению участия США в обеспечении безопасности в Европе и превращению Украины в стол самообслуживания для интересов российской безопасности в контексте того, что Россия считает своей так называемой «сферой влияния».

Очевидно, что такой ультиматум был неприемлемым предложением на переговорах. Когда такие ультиматумы исходят от такого опытного в международных делах игрока, как Россия, они демонстрируют ее намерения, которые, как оказалось, не являлись серьезными попытками начать переговоры. См. наш анализ здесь.

Февраль 2022 г.: капитуляция

Спустя четыре дня после начала полномасштабного вторжения России в Украину Кремль сделал следующий шаг. При поддержке Беларуси в качестве принимающей стороны Москва направила бывшего министра культуры, малозначащего политика Владимира Мединского представить предложение Кремля о мирном урегулировании (см. также здесь). Переговоры проходили в несколько раундов с участием министра обороны Украины. Опять же, поступившие от Москвы предложения сводились к требованию от Киева сложить оружие, сдать территорию на востоке Украины и стать вассалом под контролем Москвы. Несколько предложений (см. здесь и здесь) по продолжению переговоров и организации ограниченного количества гуманитарных коридоров не могли скрыть тот факт, что это были не серьезные переговоры, а давление в стиле мафии.

Март 2022 г.: отказаться от территории на востоке и затем сдаться

В начале марта, когда колонны российской армии застопорились под Киевом, переговоры продолжились с максималистскими требованиями и подкреплялись бомбардировками украинских мирных жителей. Они также были попыткой выиграть время для перегруппировки, дозаправки и перезагрузки русской военной машины.

На встрече, состоявшейся 10 марта в Анкаре между министрами иностранных дел Украины и России, Дмитрием Кулебой и Сергеем Лавровым, для согласования прекращения огня на одни сутки, чтобы эвакуировать граждан из осажденного Мариуполя, Лавров отклонил все предложения. Российский министр заявил, что «российская военная кампания идет по плану» (читайте: мы намерены оккупировать Киев и контролировать Украину), эту бессмысленную мантру впоследствии повторяли постоянно. Дипломатический конфликт продемонстрировал максималистское упрямство России, препятствующее любым значимым политическим контактам. Лавров уже использовал такой подход, как и в этом интервью от 2 марта.

Прокремлевские СМИ следовали этому примеру всю весну, используя выражение «все идет по плану» как удобный способ отмахнуться от всех неудач. Эта фраза распространилась даже в соседней Беларуси, о чем свидетельствует главная государственная служба новостей «БелТА» здесь. См. также июльские комментарии Лаврова, опубликованные в «Известиях» здесь.

Весной и летом 2022 года так называемые «мирные инициативы» иссякли, поскольку боевые действия развертывались на все более обширных линиях фронта по всей территории Украины. Как видно выше, Владимир Мединский время от времени заявлял, что «Москва готова к миру, а Киев хочет воевать». Или заявления Путина или Лаврова: «У Украины нет свободы принимать решения в отношении переговоров, всему препятствуют США». См. также нашу базу данных, где представлены многочисленные примеры этой дезинформации.

Осень 2022 г.: согласитесь с аннексией и прекратите воевать

После отступления российских войск и военных неудач, особенно вокруг Харькова осенью 2022 года, российские требования получили новое, манипулятивное направление, подчеркивая, среди прочего, «необходимость признать стремления жителей Донецкой и Луганской областей», которое часто описывалось фразой «территориальная реальность».

Появилась еще одна повторяющаяся строка: «Киев уходит от переговоров, как только перспектива их проведения становится реальной». Российские государственные и прокремлевские СМИ проявляли особый энтузиазм, когда сообщали о заявлениях про переговоры из западных столиц или от других лиц внутри ЕС. Любое подобное заявление тут же преподносилось как внутренний раскол и превращалось в попытку вбить клин между Киевом и ЕС, как показано здесь. Вся эта деятельность была направлена на то, чтобы представить Россию международной аудитории как борца за мир.

В то же время дебаты в самой России постоянно обыгрывались народными требованиями уничтожения Украины, даже откровенными призывами к геноциду. Участилось бряцание ядерным оружием, например здесь, в связи с приказом Путина о мобилизации от 21 сентября 2022 года. Переговоры не входят во внутреннюю повестку дня.

В сентябре повторился старый крымский трюк: под дулом пистолета в оккупированных городах Украины были проведены фиктивные референдумы с целью заявить, что «народ хочет присоединиться к России». Затем последовал формальный цирк в Москве, когда депутаты Думы приняли «народную волю», а Путин подписал документ об официальном присоединении четырех новых регионов: Донецкой, Луганской, Запорожской и Херсонской республик к Российской Федерации. Посмотрите нашу учетную запись здесь, где выложены фотографии, которые говорят сами за себя. Независимо от количества помпезности и обстоятельств, это остается еще одним примером незаконной аннексии.

…но есть проблема земли

Одна важная деталь ставит перед Москвой проблему нового типа: территориальная протяженность оккупированных Россией регионов Украины намеренно не определена четко. Некоторые придерживались старой мантры о том, что аннексированные регионы в их довоенной целостности должны считаться территорией России, повторяя весеннее утверждение Лаврова и создавая оруэлловскую логику о том, что украинские войска теперь оккупируют российскую землю. Российские лидеры пытаются свести на нет дискуссии о четком определении границ, и причина кажется понятной: значительная часть украинских областей — Донецкой, Луганской, Запорожской и Херсонской — не находится под контролем или оккупацией России (см. карты здесь).

Какое решение есть у этой проблемы? Просто требовать от Киева больше территорий! Возможно, в связи с переговорами. Даже если это звучит странно и несовместимо с более сильной позицией украинского правительства, готового продолжать защищать суверенитет и территориальную целостность в пределах международно признанных границ своей страны, это произошло, когда рупор Путина и спикер Совета Федерации Валентина Матвиенко озвучила эти новые требования. «Переговоры» она видела в таком ключе: «Мы готовы прекратить дальнейшие военные действия в Украине, но на условиях, предложенных Россией». Ее комментарии перекликаются с подходом российского политика Владимира Мединского от февраля прошлого года.

Матвиенко предложила следующие шаги. Еще до начала переговоров Украина принимает аннексию Россией четырех своих областей (точно так же, как Киев должен признать Крымский полуостров российским). Тогда могли бы начаться собственно разговоры о прекращении боевых действий. Но Матвиенко обвинила Киев в «отказе смотреть правде в глаза, особенно после визита Зеленского в Вашингтон». Она снова применила популярное кремлевское клише об «утраченном суверенитете», в котором утверждается, что США контролируют Запад, в том числе украинских лидеров.

Выход Путина — победоносная война

Позднее, в декабре 2022 года, Путин повторил этот подход, заявив о своей готовности к переговорам «после того, как Киев примет новую реальность». Установка в качестве предварительного условия того, что Киев сдаст все регионы, которые в настоящее время незаконно аннексированы Россией, еще до начала переговоров является лучшим показателем того, что Путин и Россия все еще не настроены серьезно на какие-либо конструктивные переговоры.

Внезапное предложение Путина о перемирии в канун православного Рождества было не чем иным, как попыткой выиграть паузу для перегруппировки Вооруженных сил России перед зимним периодом и изобразить, что Украина жаждет кровавой войны с Россией. Поскольку этот маневр явно предназначался для международной аудитории, российские военные продолжили артобстрелы украинской территории.

Политика — это продолжение войны

Другие признаки указывают на то, что российское общество при Путине переходит от менталитета «осадного» бункера к атмосфере, близкой к тотальной войне. Например, в лозунгах провозглашают, что «Россия воюет не с Украиной, а с США/НАТО/Западом» и «Это битва за экзистенциальное выживание России», как в новогодней речи Путина. В словах Путина есть некий триумфализм и мессианская исключительность: «Трудно — но это наша судьба», «Русские созданы для войны», — как будто нынешняя ситуация — желаемое положение дел. Такой подход к политике и переговорам превращает изречение Карла фон Клаузевица в нечто вроде: «Политика стала продолжением войны».

Классическая поговорка о советском империалистическом подходе к переговорам гласит: «То, что принадлежит мне, остается моим. О том, что твое, мы можем говорить». Нынешние русские призывы к «переговорам» развивают идею этой поговорки еще дальше: «То, что принадлежит тебе, должно стать моим. И точка».